Эта операция, проведенная британской военной разведкой, полностью спутала все планы германского командования и позволила войскам союзников избежать больших потерь во время боев на юге Европы.

В 18.00 по английскому летнему времени 19 апреля 1943 года подводная лодка «Сираф» вынырнула из тени своей плавучей базы «Форт» в шотландском городе Гринок и направилась по реке Клайд вниз, держа курс в открытое море. Командир лодки, лейтенант Джоэлл, которому только исполнилось 29 лет, отсалютовал из боевой рубки и спустился вниз.

Только он был осведомлен о содержании цилиндрического стального контейнера, размещенного в носовом отсеке лодки. Надпись на контейнере гласила: «ОБРАЩАТЬСЯ ОСТОРОЖНО. ОПТИЧЕСКИЕ ИНСТРУМЕНТЫ. ОСОБАЯ ОТПРАВКА», а экипажу было сообщено, что контейнер содержит секретное метеорологическое устройство, которое командование ВМС Великобритании намерено разместить у испанского побережья.

Поход субмарины, длившийся десять дней, проходил в подводной положении, всплывали лишь по ночам для подзарядки аккумуляторов и точной ориентации. В назначенный срок, 25 апреля, «Сираф» подошла незамеченной к испанскому порту Уэльва, на юго‑западном побережье Испании.

Всплыв на перископную глубину после полудня, командир отчетливо увидел десятки рыбацких шхун, занятых ловом, однако густой туман позволил лодке избежать обнаружения. «Сираф» без промедления нырнула на глубину, а когда всплыла вновь, море и берег окутывала темнота. Молодая луна уже исчезла с небосклона, близилось время прилива. Из лодки на узкую палубу поднялись все офицеры. Сюда же был доставлен стальной контейнер с секретным устройством. Морские волны плескались у самых ног стоявших на палубе людей…

Море было спокойным, рыбацкие суденышки не удалялись далеко от устья реки Уэльвы: лов было решено производить, пользуясь приливной волной. Все внимание рыбаков было поглощено наполнявшейся рыбой сетью, но хозяин шхуны «Святой Франциск» Филиппе и его зять Мигель сразу же заметили на воде тело человека, лежавшее лицом вниз. Подойдя к утопленнику вплотную, тесть и зять, не сговариваясь, подцепили покойника баграми и отбуксировали его на мелководье, а уже оттуда – на берег. Здесь взору моряков предстал британский офицер, на личном значке которого, прикрепленном к подтяжкам, значилось: «Майор Уильям Мартин, королевская морская пехота». К запястью левой руки майора посредством специального браслета и цепочки был пристегнут портфель. Не прошло и получаса, как тело утопленника было передано на попечение командира местного воинского подразделения.

Документы и личные вещи погибшего были переданы на хранение военному юристу, а само тело доставили в морг города Уэльвы. Вывод патологоанатомов гласил, что майор Мартин упал в море живым, а причиной его смерти стало переохлаждение организма от долгого пребывания в воде.

Копии, снятые испанской военно‑морской разведкой со всех документов, писем и личных бумаг, обнаруженных в карманах костюма и в портфеле майора Мартина, были немедленно предоставлены в распоряжение немецкого резидента в Уэльве, после чего, помеченные грифом «совершенно секретно», легли на стол руководителей германской военной разведки.

Кроме нательного креста, денег, наручных часов, связки ключей и сигарет, в список личных вещей майора входили письма и фотографии невесты погибшего, письмо от отца, пригласительный билет в лондонский «Кабаре‑клуб», пропуск в штаб военно‑морских десантных операций, служебное удостоверение личности, письмо на официальном бланке «Ллойдс банка», счета из военно‑морского клуба, военного магазина, в том числе за обручальное кольцо, два автобусных билета и два билета с оторванными корешками в Театр принца Уэльсского.

Но два личных и в то же время строго секретных письма привлекли главное внимание немецкой разведки. Первое из них было направлено заместителем начальника генерального штаба генералом Арчибальдом Наем командующему британской армией в Тунисе генералу Александеру. Второе – командующим морскими десантными операциями лордом Маунтбэттеном в Алжир, в штаб союзных войск, на имя генерала Дуайта Эйзенхауэра.

Обнаруженные в портфеле майора Мартина документы подтолкнули германское политическое и военное руководство к полному пересмотру своей средиземноморской стратегии, поскольку абвер после их тщательного анализа пришел к выводу, что «подлинность захваченных документов вне подозрения, а предположение о том, что они специально подброшены с целью дезинформации – маловероятно».

Вплоть до обнаружения тела майора немцы были убеждены, что следующую после захвата Туниса операцию союзники проведут в Средиземном море, и что высадка крупного контингента союзных войск с перспективным броском на Италию будет, про всей вероятности, осуществлена на Сицилии. Далее по степени вероятности немцы ставили Крит, Сардинию и Корсику. Такого же мнения придерживался Бенито Муссолини, высказавший его Гитлеру через гросс‑адмирала Деница.

Но отныне ситуация в корне менялась: содержание писем, обнаруженных у британского майора, очевидно свидетельствовало, что высадка союзников под кодовым названием «Операция Бримстен» будет произведена на остров Сардиния, а Сицилия – лишь отвлекающий объект этой операции.

Даже сам фюрер обратил свое внимание на документы Мартина. В этой связи гросс‑адмирал Дениц писал в своем дневнике: «Фюрер не согласен с дуче в том, что наиболее вероятным объектом вторжения является Сицилия. По мнению фюрера, обнаруженные английские документы подтверждают предположение о намерении противника нанести удар по Сардинии и Пелопоннесу (южное побережье Греции). К такому же выводу пришел генеральный штаб сухопутных сил рейха…»

Турция тотчас была предупреждена о переброске немецких войск и флота в Грецию, 1‑я танковая дивизия была переброшена из Франции на Пелопоннес, побережье которого было блокировано тремя линиями новых минных заграждений, большая группа торпедных катеров была переведена с Сицилии в Грецию, было развернуто строительство мощных оборонительных укреплений на Сардинии и Корсике, куда также было переброшено мощное танковое соединение.

А теперь вернемся на год назад. Только‑только завершилась «Операция Торч», позволившая союзникам установить долгожданный контроль над североафриканским побережьем. Теперь союзные войска приступили к планированию высадки в Италии, которая в случае успеха привела бы к полному краху всю оборонительную систему Германии в Южной Европе, ускорила бы открытие второго фронта и, наконец, гарантировала бы выход Италии из войны.

На пути этих заманчивых перспектив лежала Сицилия. Без контроля над этим стратегически важным островом союзный бросок в Италию оставался неосуществимой мечтой. Это прекрасно понимали в генеральном штабе германского вермахта, сосредоточившего на острове мощные силы для отражения удара.

В июне 1942 года в одной из комнат здания Адмиралтейства массивным столом работы прошлого века собрались офицеры британской военной разведки из «Группы по сохранению секретов военных операций». Стол был поделен на два сектора. В первом были сложены все документы, отражающие взгляд на операцию союзного командования, во втором – стратегическое отношение к ситуации на Средиземном море командования противника. С документом первого сектора неясностей не было: союзники располагали двумя армиями – армией генерала Эйзенхауэра (в районе Магриба) и армией фельдмаршала Вильсона (в Египте). Силы обеих армий в полном составе привлекались к высадке на укрепленном побережье Сицилии с последующим броском на Апеннинский полуостров.

С документами второго сектора, из которых ясно вытекало, что немцы смотрят на ситуацию несколько иначе, также не было неясностей. Они были убеждены, что удар по Сицилии нанесет лишь Эйзенхауэр, а армия Вильсона вторгнется в Грецию и продолжит наступление в Европу через Балканы.

«Группе» предстояло сохранить заблуждение немцев относительно планов армии Вильсона и убедить их в том, что местом высадки Эйзенхауэра является не Сицилия, а остров Сардиния.

Какие только фантастические идеи и предложения не сыпались в тот день на полированную поверхность старинного стола! Каждая новая идея рождала в геометрической прогрессии число оппонентов, выливавших на головы авторов тонны ядовитого сарказма. До тех пор пока одна идея не примирила спорщиков – идея достать мертвое тело, одеть его в форму штабного офицера армии Его Величества, положить в его портфель штабные документы, способные убедить немцев, что Сицилия НЕ ЯВЛЯЕТСЯ местом высадки союзных войск. Создав впечатление, что офицер погиб в результате аварии самолета, летевшего курсом на Африку, обеспечить доставку трупа морским приливом к испанскому побережью, где немцы располагали густой агентурной сетью. После недолгих раздумий план операции был принят и получил название «Минсмит» (mincemeat – «начинка, фарш»).

Но теперь нужно было найти подходящее тело. Помог случай, и вскоре в распоряжении «Группы» оказался труп человека, умершего от воспаления легких. При таком диагнозе в легких скапливается жидкость – те же симптомы, что и при гибели на море. Тело принадлежало человеку тридцати лет, и теперь нужно было определить точный адрес его доставки. Выбор пал на испанский город Уэльву, где германский резидент имел тесные контакты с местными чиновниками. Удачно решилась и проблема доставки «офицера» к берегу: его тело в спасательном жилете должно было дрейфовать к побережью под влиянием дующих здесь ветров. Недолго обсуждался и вопрос о транспортировке: контейнер с телом «наживки» должна была доставить к Уэльве субмарина «Сираф» под командой лейтенанта Джоэлла, имевшего опыт в осуществлении такого рода операций.

Письма для офицерского портфеля должны были носить личный характер и вместе с тем нести в себе ложную информацию. Эту работу блистательно выполнили сэр Арчибальд Най и лорд Луис Маунтбэттен. В письме Ная содержался прозрачный намек, что союзники хотят убедить противника, что удар будет направлен на Сицилию, и что решение о высадке в Греции уже принято. В письмах же Маунтбэттена давалась блестящая характеристика «погибшего офицера» и содержался намек, что подлинным объектом удара союзников в Средиземном море является не Сицилия, а Сардиния. Итак, «важные письма», которым суждено было сыграть роль уникального дезинформатора германской военной разведки, были уложены в портфель с металлической цепочкой и «браслетом» для будущего хозяина.

10 апреля «майор» был со всеми предосторожностями помещен в стальной контейнер, заполненный двуокисью азота и кусками сухого льда. Затем офицеры разведки закрыли крышку контейнера и завинтили болты. Для них Билли Мартин был не только живым, но и очень близким человеком. Он позволил им прочесть очень нежные письма своей любимой и поведал о своих финансовых затруднениях. Они изучили каждую его мысль и были уверены, что с их помощью он готов спасти тысячи жизней союзных офицеров и солдат.

Группа сопровождения прибыла с контейнером в Гринок рано утром. У пирса ее ждал катер, доставивший всех на плавбазу подводных лодок «Форт». Отсюда контейнер перегрузили на «Сираф», и 19 апреля 1943 года, в 18.00 по английскому летнему времени, лодка вышла в открытое море…

30 апреля операция «Минсмит» была завершена. Уинстону Черчиллю, находившемуся тогда в Вашингтоне, была отправлена телеграмма: «Фарш проглочен целиком!»

В результате допущенного стратегического просчета уже в мае–июле 1943 года Гитлер и Муссолини потеряли Тунис и Сицилию. Еще более страшное поражение ждало Гитлера на Востоке. Проиграв битву на Курской дуге, нацистская Германия неумолимо двинулась к своему окончательному краху.

За операцию «Минсмит» один из ее участников сэр Юэн Монтэгю получил военный орден Британской империи. В 1953 году он выпустил книгу под названием «Человек, которого никогда не было», в которой подробно рассказал эту историю.