Русская актриса. На сцене с 1890 года. Работала в провинции, в Петербурге в Александрийском театре, в 1904 году создала свой театр.

 Судьба великой русской актрисы словно вобрала в себя все боли и взлёты этой нелёгкой профессии, и если бывают жизни типичные, то Комиссаржевская стала совершенным «типом» Мельпомены, богини, ненасытно требующей души и плоти артиста. Не зря именно Веру Федоровну назвали «чайкой русской сцены», признав только за ней право неким тревожным символом распахнуть крылья на театральном занавесе. Удивительно, но даже незначительные детали её биографии какими-то незримыми нитями связаны с нашим представлением о настоящем актёре.

Федор Петрович Комиссаржевский, высокий, статный, обладающий прекрасным оперным голосом актёр, навсегда стал для своей дочери образцом для подражания и близким советчиком. Запах кулис девочка узнала с лёгкой руки отца, пропадая сначала на спектаклях, а потом и на репетициях. Он же стал и первым мужчиной, причинившим Вере и её родной сестре Наде острую душевную боль. Когда девочки подросли, отец ушёл из семьи и вновь женился. Мать Веры поступила благородно и при разводе всю вину взяла на себя, оплатив судебные хлопоты.

Оставшись без поддержки, сестры впервые серьёзно задумались о будущем. Образование их было никудышным. Отец, занятый театром, не задумывался о систематических занятиях дочерей, и Вера всю свою жизнь не могла восполнить эти пробелы в образовании, её спасала только феноменальная память и редкое упорство. Наконец, Надя решила стать актрисой, благо её пригласили в имение фабрикантов Рукавишниковых, где был устроен народный театр, а Вера решила устроить личную жизнь.

Кандидатур было несколько, но девушка выбрала молодого художника, пейзажиста, светского красавца и, видимо, знатного интригана Владимира Муравьёва. Страстная натура Веры с особой полнотой проявилась в любви — вся жизнь сосредоточилась на муже и доме. Но ликование продолжалось недолго. С первых же дней совместной жизни начались размолвки. Ловеласу Владимиру вскоре надоела нервная опека жены-домоседки, и он стал её обманывать, что вызывало бурные сцены, а потом сладость примирения. Вскоре муж стал замкнутым, и они перестали говорить об искусстве, что было такой отдушиной в жизни Веры. Однажды Владимир раздражённо бросил: «Что ты понимаешь в искусстве? Наводи красоту в гостиной, занимайся своими туалетами».

В разгар выяснения отношений в доме появилась старшая сестра Надя, которой суждено было стать главной виновницей драмы. Разрушилась не только семья, Вера потеряла сразу двух близких людей, была поругана любовь и дружба. Вспоминая об этом непереносимом душевном горе, даже спустя многие годы актриса не могла сдержать дрожи в голосе. В первый же момент она потеряла самообладание и попала в сумасшедший дом. Когда наступило просветление, больная впала в полную апатию и депрессию. Только любовь младшей сестры Оли, её постоянная забота, разумное спокойное внушение — не отчаиваться, спасли Веру от деградации и смерти.

Муж, однако, хотел доиграть эту жестокую пьесу до конца. При последнем объяснении он клялся в вечной любви, но мысль о той, которая скоро должна была родить Муравьёву ребёнка, отрезвила Веру, и она, уже склонная поверить порочному любовнику, бросилась прочь. Пройдёт ещё много времени, пока после пережитой травмы Комиссаржевская сможет вернуться к полнокровной жизни, но полностью это душевное потрясение никогда не забудется и во многом станет лейтмотивом её пронзительного актёрского творчества. Этот скрытый трагизм, который так притягивал зрителя, берет своё начало из неудавшейся семейной жизни Веры Федоровны.

Желая найти себе хоть какое-то занятие, Комиссаржевская обращается к известному актёру Давыдову с просьбой заняться с нею актёрским мастерством. Владимир Николаевич согласился за мизерную плату, но даже этих денег в семье не было. К счастью, нашлись люди, пожалевшие Веру и давшие ей в долг. Вскоре Комиссаржевская отправляется к отцу в Москву, где 13 декабря 1890 года состоялось её первое публичное выступление в Охотничьем клубе. Она заменила заболевшую актрису в спектакле, поставленном Станиславским. Кстати, Станиславский, любимый ученик Федора Петровича Комиссаржевского, не забыл Веру и после того, как девушка выручила труппу в сложный момент, предложил ей сыграть в новой пьесе Л. Толстого «Плоды просвещения».

Роль Бетси оказалась счастливой для Веры Федоровны, её заметили, и она получила очень удачное приглашение в Новочеркасск, где в то время существовал довольно хороший театр. Комиссаржевскую пригласили на роль вторых инженю с ежемесячным окладом в 150 рублей, что равнялось примерно окладу среднего чиновника, учителя гимназии, врача. Но актрисе необходимо было иметь свой гардероб для спектаклей, тратиться на гостиницу. А этих денег едва хватало, особенно если учесть, что Комиссаржевская поселилась в Новочеркасске вместе с Олей и матерью. Но сердце Веры Федоровны ликовало, потому что впервые она стала зарабатывать сама, да ещё и в качестве актрисы.

Первый сезон прошёл более чем успешно. Вера много играла, её полюбили зрители, и благосклонно отнеслись к ней коллеги, но контракт продолжен не был, потому что жена режиссёра Синельникова не хотела иметь сильную соперницу и конкурентку. Пришлось Комиссаржевской согласиться на предложение работать в дачном театре Озерков под Петербургом.

Дачные театры в то время актёрами воспринимались очень серьёзно, потому что публика приезжала из столицы знающая, избалованная, а среди зрителей встречались и опытные, авторитетные антрепренёры, искавшие новые талантливые имена. Здесь, в Озерках, Веру Федоровну заметили, здесь же она встретила своего самого близкого друга, всю жизнь безнадёжно влюблённого в Комиссаржевскую и всю жизнь ездившего вслед за ней — Казимира Бравича.

Полный успех пришёл к Вере Федоровне в театре Вильно, где расцвёл её самобытный талант. Здесь она сыграла роль Рози в пьесе Зудермана «Бой бабочек», которая на всю жизнь стала бенефисной ролью Комиссаржевской, здесь ей впервые устраивали шквальные овации и проявилась восторженная любовь публики. Отсюда начался её путь к славе в Александринском театре, куда она вскоре была приглашена. Ей был положен порядочный оклад и казённый гардероб.

На столичной сцене царила в то время Мария Гавриловна Савина, славившаяся сочной, яркой манерой игры, и, конечно, появление молодой соперницы вызвало резкую агрессию примы, что надолго отравило Комиссаржевской существование в театре. В отличие от Вильно репертуар Веры Федоровны в «Александринке» не отличался разнообразием, и сильная натура актрисы недолго смогла мириться с положением исполнительницы второго плана. Комиссаржевская выдвинула ультиматум: либо ей дают роль Ларисы в «Бесприданнице» Островского, либо она покидает театр.

17 сентября 1896 года театр был полон. Почтенная публика пришла посмотреть строптивую Комиссаржевскую в знаменитой пьесе. Первые два акта зрители недоумевали. Они привыкли к савинской Ларисе — хорошенькой мещаночке, ведущей бесшабашную жизнь в материнском доме. И вдруг Лариса — Комиссаржевская: хрупкая, застенчивая, неяркая, говорит тихо, поначалу показалось — даже неинтересно. В антрактах публика разочарованно переговаривалась между собой о провале спектакля, но уже появились отдельные зрители, в основном с галёрки, которые начинали понимать, что перед ними актриса, воплотившая образ «раненой», глубоко страдающей женщины, что такого ещё не было на сцене русского театра. В третьем акте покашливание, шепоток, шуршание программок прекратилось. Комиссаржевская стала единственной властительницей публики. А когда оборвался последний аккорд гитары, публика боялась пошевелиться. В интерпретации Комиссаржевской Лариса звучала трагически. И это было новым рождением пьесы. «Бесприданница» на много дней заняла воображение театрального Петербурга. Достать билет на спектакль было невозможно. Это была настоящая победа нового таланта — Комиссаржевская привела в театр ту часть русской интеллигенции, которая долгие годы считала театр лишь местом пошлых развлечений.

С «Александринкой» у Веры Федоровны связана встреча с Чеховым. К сожалению, роман этот, как творческий, так и личный, не сложился. Чехов даже однажды пошутил, что их отношения преследуют сплошные недоразумения. Как известно, первое представление «Чайки» в Петербурге провалилось, и Антон Павлович в ужасе бежал, не дождавшись конца спектакля. И потом Чехов всю жизнь был связан обязательствами с Художественным театром, поэтому Вере Федоровне не удалось стать первой исполнительницей ролей, которые, казалось, написаны были специально для неё. Да и личные отношения складывались сложно. Чехов не решился пойти на прямые объяснения, а Вера Федоровна не могла изжить прежнюю душевную травму и не хотела проявлять инициативу, слишком ценя своё спокойствие, нужное ей для творчества.

В 1902 году Комиссаржевская покидает «Александринку», недовольная репертуаром театра, тяжело переживая ненависть Савиной. Её предупредили, что никого из тех, кто когда-либо ушёл из театра, назад не принимают. Но Вера Федоровна не боялась, она чувствовала свой недюжинный талант и верила, что ради него она должна искать новое. Она задумала создать свой собственный театр. Комиссаржевская все рассчитала: деньги для нового предприятия должны были дать гастроли по провинции, которые всегда проходили с аншлагами, репертуар и актёров она решила подбирать сама. Вера Федоровна не сомневалась в успехе и все силы направила на любимое детище. Однако актёрское ремесло и поприще руководителя такого сложного организма, как театр, несовместимы.

Первый же сезон показал, что денег на достойное существование не хватает, актёрского ансамбля нет, достойных режиссёрских работ тоже. Положение спасали только спектакли с непосредственным участием руководителя. Отчаявшись, Вера Федоровна приглашает в театр молодого режиссёра, ученика Станиславского, Всеволода Мейерхольда. Но этот шаг только усугубил проблемы театра. Столкнулись два могучих таланта, ни один из которых не мог подстроиться под другой. Дело дошло даже до суда чести, когда Комиссаржевская уволила в середине сезона Всеволода Эмильевича.

Последней глобальной идеей Веры Федоровны стало создание школы искусств. Из собственного театра она ушла с тяжёлым разочарованием и с энтузиазмом занялась новым проектом. Андрей Белый должен был читать в школе эстетику, Вячеслав Иванов — лекции по древнеевропейской литературе и истории театра. Предполагалось привлечь к преподаванию Д. Философова и Д. Мережковского. Дело снова оставалось за малым — деньги! И Комиссаржевская прибегает к старому испытанному средству — полномасштабные гастроли по стране.

В Ташкенте Вера Федоровна заразилась оспой. Она почувствовала резкое ухудшение самочувствия сразу после представления. «Бой бабочек» — первый спектакль, принёсший Комиссаржевской славу, он же стал и последним спектаклем её жизни. Она умерла, умоляя своих знакомых сразу же после кончины уничтожить письма и не открывать в гробу её лица, обезображенного оспой.